Рыжов Р.О.
Генеральный директор ООО «Старый город»
Осипов А.М.
Д.с.н., профессор
Новгородский Университет им. Ярослава Мудрого, г. Великий Новгород
Тумалев В.В.
Д.с.н., профессор, проректор по научной работе
Институт бизнеса и права, г. Санкт - Петербург
ПРОБЛЕМА БЕЗДОМНОСТИ В КОНТЕКСТЕ ВОСПРОИЗВОДСТВА ТРУДОВЫХ РЕСУРСОВ СОВРЕМЕННОЙ РОССИИ
В современной отечественной науке обсуждение проблемы трудовых ресурсов в большей степени сосредоточено на поиске оптимальных путей формирования квалификационных групп и слоев в соответствии с запросами динамично меняющейся экономики. Но это обсуждение в целом явно недостаточно ориентировано на оценку тех социальных феноменов и механизмов, которые ведут к устойчивым количественным и качественным потерям этих ресурсов. Одним из таких социетальных механизмов, привлекающих внимание немногочисленных исследователей в последние годы, является бездомность. Научная оценка ее масштабов и динамики заслуживает первоочередного внимания, после чего, как можно надеяться, начнется формирование соответствующей области в теории социальной структуры, выработка адекватного восприятия проблемы в общественном сознании и эффективных решений в сфере социальной политики.
Общая численность бездомных в отечественной литературе определяется разными, хотя и близкими величинами: 3,3 млн. человек (Алексеева Л. С. Бездомные в России // Социологические исследования. 2003. №9), около 4 млн. человек по данным МВД [1], от 4 до 5 миллионов человек, включая почти миллион бездомных детей, или приблизительно 2,8-3,4% от численности постоянного населения страны (Карлинский И. Анализ социального и правового положения бездомных в современной России. – СПб.: Дельта, 2004).
Уточнение расчетной величины объемов бездомности должно составить отдельную исследовательскую задачу. Ее решение серьезно осложнено ввиду сохраняющейся дискуссионности критериальных признаков бездомности, устанавливаемых преимущественно с правоведческих позиций, а также в связи с латентным характером обсуждаемого феномена.
В оценке масштабов бездомности предстоит, на наш взгляд, отказаться от некорректных расчетов, двойного счета, приведения безответственных данных, использования недостоверных источников.
Одна из немногих и противоречивых попыток оценки встречается в специальной работе Л. С. Алексеевой. В ней со ссылкой на данные ИСЭПН РАН приводится величина в 3,3 млн. человек. Затем, стремясь к определению общей численности бездомных, Л. С. Алексеева пишет: «В целом по стране полностью бездомных взрослых людей 2,2% от всего населения. Беспризорных детей – 2,8%. Уличных и привокзальных проституток из числа иногородних или мигрантов бывших республик СССР, не имеющих постоянного места жительства – 2,2%». Далее автор статьи подытоживает: «К низшим слоям … не владеющим жильем, можно отнести не менее 10% населения» и ссылается на Большую Российскую энциклопедию (1998 г.). Численность проституток, включенных почему-то поголовно в состав бездомных, определена в 2,2% без указания, к какой именно величине относится это процентное значение (предположительно – «от всего населения» или «из числа иногородних или мигрантов»). Она также сомнительна, поскольку указывает на каждую десятую российскую женщину в возрасте 15-39 лет. Но, даже принимая данные МВД пятилетней давности, можно признать, что бездомные составляли в 2002 году около 4,5% трудоспособного населения страны.
Важно не только выработать оценку общей численности бездомных в стране. Столь же важно приблизиться к пониманию общего количества людей, граждан страны, которое попадает в положение бездомности и, чаще всего, остается в нем до последних дней жизни. Ввиду отсутствия государственного статистического учета бездомности (в отличие, например, от безработицы), остается опереться на материалы выборочных исследований.
Наиболее основательное и многоплановое исследование бездомности проведено в семи территориях России и результировалось в самом детальном за последние годы анализе не только масштабов, но и социальной обусловленности и последствий бездомности. Автор принял участие в работе одной из региональных групп и вторичном анализе статистических материалов. Краткая версия научного отчета о данном исследовании увидела свет в виде буклета (Социальные и правовые аспекты проблемы бездомности в России. – СПб., 2007).
Методология количественных оценок темпа воспроизводства бездомности в данном исследовании строится на взаимосвязанном анализе данных выборочных стандартизированных опросов бездомных и усредненных опубликованных экспертных оценок. На нынешнем этапе, вероятно, она оказывается единственной, приближающей нас к выработке наиболее достоверной оценки. Основными исходными статистическими параметрами, применяемыми в анализе, стали фиксируемая продолжительность индивидуального состояния бездомности и численность групп с разной продолжительностью бездомности. Отталкиваясь от зафиксированной в данном исследовании средней величины стажа бездомности, составляющей около 7 лет, можно с некоторой погрешностью определить среднюю интенсивность (ежегодный темп) воспроизводства совокупности бездомных, приняв последнюю за 100%. Отмеченная погрешность относится, главным образом, к неучтенной величине ежегодных потерь в численности бездомных. Эти потери, в свою очередь, отмечены сверхвысокими показателями смертности, вне сомнения превышающими аналогичные средние показатели постоянного населения. Отдельные данные проведенных глубинных интервью позволяют судить, что в «придонном» слое, где в разных территориях находится от четверти до половины бездомных, ежегодная убыль может оцениваться в 10-20%.
В результате деления значения, отражающего совокупность бездомных, на величину среднего стажа бездомности (100:7), выясняется средняя относительная интенсивность воспроизводства бездомности. Она может составлять применительно к совокупности территорий, охваченных проектом, около 14% в год. Этот темп, в пересчете на приведенное выше усредненное число бездомных в стране (4,5 миллиона человек), позволяет говорить, по крайней мере, о 500 тысячах граждан России, ежегодно попадающих в разряд бездомных.
Разумеется, следует помнить об ограниченной репрезентативности динамики, установленной по итогам обследования в совокупности семи обследованных территорий. Но она тоже представляет интерес ввиду отсутствия других инструментов оценки и может уточняться в последующих исследованиях. Но с учетом потерь от сверхвысокой смертности в составе самих бездомных (остающейся латентной, в том числе и для статистики смертности) речь может идти о гораздо более крупной величине объема ее воспроизводства в масштабе страны.
Образно выражаясь, социальные механизмы бездомности, помимо воспроизводства застойного сегмента бездомных, ежегодно «выбрасывают» безвозвратно из своих жилищ в России и обрекают на социальные бедствия и деградацию массу людей, близкую величине населения таких городов, как Челябинск, Ростов-на-Дону, Уфа, Волгоград, Пермь.
Интенсивность воспроизводства совокупности бездомных, разумеется, может быть в действительности неодинаковой по отдельным годам в границах рассматриваемого отрезка времени, по разным регионам и типам поселений. Большинство специалистов указывает на продолжающийся в последние годы общий количественный рост массы бездомных. Этот рост, по данным локальных исследований, за 1997-2001 гг. приводил к утроению численности [2], значит, составлял в конце 1990-х годов и начале нового века ежегодно около 37%. Правда, приведенные данные относятся к депрессивной в социально-экономическом отношении территории, где процессы распространения бездомности могут носить скачкообразный, обвальный характер, что также должно учитываться в оценке региональных тенденций.
Из-за действия механизмов бездомности ежегодно происходит сокращение как минимум на полмиллиона человек численности трудоспособного населения, вовлеченного в официальное общественное производство, и в связи с этим уровни безработицы остаются сравнительно низкими.
Являются ли эти сотни тысяч людей (преимущественно мужчины) в трудоспособном возрасте лишними для экономики России, которой правительственные источники приписывают ежегодный рост и перед которой ставится задача удвоения ВВП? Разумеется, нет. Практически в каждом городе и поселке (и особенно в сельской местности) предприятия задыхаются и даже закрываются от усиливающегося дефицита рабочей силы, в том числе низких квалификаций.
Долю бездомного населения, по большей части в трудоспособном возрасте, сегодня следует оценивать и в контексте нарастающего в России демографического кризиса, дефицита квалифицированных трудовых ресурсов и давления внешней трудовой миграции.
Согласно среднесрочным прогнозам, за первую четверть XXI столетия в России численность трудоспособного населения может сократиться на величину от четверти до трети, а в некоторых регионах – в полтора раза (при общем ухудшении качества здоровья и нарастающей ограниченности профессиональной пригодности населения). Это еще больше оголит сферу занятости и ресурсы страны в плане геополитической и внутренней безопасности. См.: Демографический кризис в России и его социально-экономические последствия. М., 2005.
В характеристике экономических последствий важна и оценка профессионально-квалификационной структуры их массы. Полученные в межрегиональном исследовании материалы позволяют утверждать, что около трети граждан, зафиксированных в положении бездомности, относится к слоям низкой профессионально-трудовой квалификации (не имеют полного среднего образования - около 10% бездомных, а общее среднее при отсутствии профессионального имеют 24% бездомных). Но около двух третей, судя по данным исследования, имеют средние и высокие квалификации, более половины имеют среднее профессиональное и высшее образование. Значит, на счет феномена бездомности можно относить ежегодные потери квалифицированных трудовых ресурсов в объеме около 300 тысяч человек.
Более точная оценка темпов и тенденций в динамике бездомности пока затруднена ввиду отсутствия надежных индикаторов в системе показателей государственной статистики населения. Но приведенные расчеты позволяют с большей осторожностью отнестись к нередко декларируемой безальтернативности привлечения иностранной рабочей силы в Россию для обеспечения воспроизводства ее трудовых ресурсов.
1. «По данным МВД, в России около 4-х миллионов лиц без определенного места жительства» - из заявления И. Клеменкова, заместителя начальника Главного Управления охраны общественного порядка МВД РФ (Интерфакс, 14.10.2002). Цит. по: Невидимые обитатели улиц.
2. Данная оценка относится к г. Улан-Удэ - одному из депрессивных в социально-экономическом положении городов страны. См.: Осинский И. И., Хабаева И. М., Балдаева И. Б. Бездомные - социальное дно общества // Социологические исследования. 2003. №1.
